Литература
Глубокие, специфически-христианские объемные работы по сравнению исихазма и других психотехник можно пересчитать по пальцам одной руки. Однако, есть некоторые небольшие работы. Самое известное в православной среде — это мини-исследование «Исихастский метод и его нехристианские параллели». В нем митрополит Диоклийский Каллист (Уэр) рассматривает возможные параллели и различия между исихастским методом молитвы и другими, по его мнению, похожими молитвенными техниками, принятыми в индуизме и исламе.
Обращаясь к истокам исихазма, к учениям таких его наставников, как св. Григорий Палама, св. Григорий Синаит и Никифор Исихаст, он раскрывает древние корни исихастского метода и показывает второстепенность телесных психофизических практик. Исследование небольшое по объему. Владыка не имел ни личного опыта восточной медитации, ни религиоведческого кругозора, ни живых свидетелей восточных традиций. Однако, даже в этом исследовании он много говорит об опасности исихазма. В целом, вывод владыка делает такой: техническая сторона в исихазме не важна, внешнее сходство некоторых техник случайно. Это, конечно, совершенно не так, как я покажу ниже. Например, лишь один штрих:
«Ты же, дорогой Тимофей, усердно прилежа мистическим созерцаниям, оставь как чувственную, так и умственную деятельность и вообще все чувственное и умозрительное, все не сущее и сущее, и изо всех сил в неведении устремись к соединению с Тем, Кто выше всяких сущности и ведения. Неудержимым и абсолютным из себя и из всего исступлением, все оставивший и от всего освободившийся, ты, безусловно, будешь возведен к пресущественному сиянию божественной тьмы».
Эта цитата Лже-Дионисия характеризует «исихию» – молчание ума. Это техническое опустошение сознания, забывание себя, Бога Отца, Иисуса Христа, своих маму и папу, результатом чего служит «возведение к божественной тьме». И это, по мнению мит. Каллиста, второстепенный элемент? Нет, это обязательный, главный элемент.
Наибольший вклад в сравнительное религиоведение сделал Мирча Элиаде. Однако, великий историк религий, румын христианского православного вероисповедания, не посвятил ни одного специального исследования этому вопросу (несмотря на широкое и многовековое присутствие исихастского опыта в Румынии). Он ограничился спорадическими и отрывочными сравнительными сопоставлениями, особенно когда он занимался йогой, в обширных монографиях, которые по праву являются знаменитыми и эталонными. Один из таких отрывков:
«Мы не должны обманываться внешним сходством [исихастской молитвенной техники] с «пранаямой». В среде исихастов дыхательная техника и позы тела использовались для умственной молитвы; в «Йога-сутрах» целью этих упражнений является унификация сознания и подготовка к медитации, а роль Бога (Ишвары) сравнительно невелика».
Опять же, вывод, на мой взгляд, далекий от реальности.
В России самое большое исследование вопроса принадлежит Евгению Алексеевичу Торчинову — советскому и российскому учёному-религиоведу, синологу, буддологу, историку философии и культуры Китая, кандидату исторических наук, доктору философских наук, профессору. Его исследование называется «Религии мира: Опыт запредельного. Психотехника и трансперсональные состояния». Е. А. Торчинов под конец своей жизни был буддистом и свой труд написал исходя из своих представлений о природе сознания и реальности, хотя, безусловно, безупречно с научной точки зрения. С выводами Евгения Алексеевича не сможет согласиться ни один христианин. Для него опыт веры во Христа производится глубинными архетипическими пластами нашего сознания. Любая религия, на его взгляд, происходит из трансперсонального опыта и психотехники, в том числе и религии откровения. Однако, его исследование наиболее ценно в вопросе демонстрации схожести методов психотехник всех мистических традиций: от шаманов до new age.
В области сравнительного религиоведения выделяются работы Фритьофа Шуона — швейцарского философа-метафизика, автора работ в области сравнительного религиоведения, исследователя традиционного искусства и цивилизации. Его главная работа The transcendent unity of religions пытается показать единство религиозного опыта. Однако, мало может помочь нам в вопросе относимости исихазма к изначальному христианству и сравнению его психотехнических аспектов с другими традициями.
В области сравнительного исследования христианского и иного мистицизма выделяется сборник Mysticism and the Mystical experience под редакцией Donald H. Bishop 1995 г.
На русском языке такого рода исследование предпринимал Петр Михайлович Минин. В своей работе «Мистицизм и его природа» он пишет:
«Таким образом (для Лже-Дионисия «Е.Ж.»), Бог есть высшая трансцедентность и в метафизическом, и в гносеологическом смысле. Мысль о трансцендентности Божества – церковная мысль, но нельзя не отметить, что в то время как в христианстве эта трансцедентность характеризуется этическими чертами, у Дионисия, как и в неоплатонической теологии, она исключительно метафизической природы. Бог есть космическое Εν, простейшая Единица, бескачественная Монада».
Ближе всего к нашей теме относится работа итальянского исследователя, доктора философии, профессора Марко Тотти Aspetti storico-comparativi del metodo di orazione esicasta. Он подробно сравнивает технику исихазма, богословие обожения с нехристианскими мистическими традициями (нэмбуцу, суффизм, йога) и приходит к неутешительному в отношении исихазма выводу. Хотя и в весьма осторожных формулировках.
Наибольший вклад в изучении вопроса о влиянии йоги на исихазм внесла другая итальянская исследовательница Caterina Greppi. Ее работу L’origine del metodo psicofisico esicasta я взял за основу, существенно расширил, дополнил множеством материалов и изложением личного опыта.
В России наибольший путь в указанном направлении проделал православный ученый, патролог, Алексей Георгиевич Дунаев. Однако, свое исследование он не переложил на бумагу (хочется верить, что до времени), а представил в виде лекции «История Иисусовой молитвы», которая есть в Youtube. С некоторыми выдержкам из нее я познакомлю читателя позже.