Феофил

Феофил первый, после апостола Иоанна, кто говорит о познание Бога через видение Его.

«И Бог бывает видим для тех, кто способны видеть Его, у кого именно открыты очи душевные. Все имеют глаза, но у иных они покрыты мраком и не видят солнечного света. И хотя слепые не видят, свет солнечный все-таки существует и светит, а слепые пусть жалуются на самих себя и на свои глаза. Так и у тебя, друг мой, очи твоей души помрачены грехами и злыми делами твоими. Человек должен иметь душу чистую, как блестящее зеркало. Когда на зеркале есть ржавчина, то не может быть видимо в зеркале лицо человеческое: так и человек, когда в нем есть грех, не может созерцать Бога. Итак, покажи ты себя самого, не прелюбодей ли ты, не блудник ли, вор, грабитель, похититель, растлитель отроков, не сварлив ли ты, не злоречив ли, не гневлив ли, не завистлив ли, не надменен ли, не горд ли, не буен ли, не сребролюбив ли, не ослушник ли родителям, не продавец ли детей твоих. Ибо Бог не открывается тем, кто это делает, если наперед не очистят себя от всякой скверны. Все это наводит мрак, и как болезнь на глазах не позволяет им обращаться к свету солнечному, так и тебя, мой друг; беззакония помрачают так, что не можешь видеть Бога... Если ты разумеешь это, друг, и живешь чисто, свято и праведно, то можешь видеть Бога».

Заметим, что видение Бога Писание относит исключительно к будущему веку. В этом же веке Павел говорит:

«Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня».

Как мы видим, апостол «сораспялся Христу», то есть умер для ветхого человека. В нем живет Христос. При этом живет он верою, а не видением: «ибо мы ходим верою, а не видением».

У Феофила мы уже находим явный платоновский и гностический дискурс: «зеркало души», «сияющее солнце, которое слепые не видят», «очищения себя от всякой скверны», «видение Бога».

Также мы можем видеть у него начало апофатики:

«Ты скажешь мне: «Ты видящий, опиши мне вид Бога». Послушай, друг мой: вид Бога не описуем и неизъясним, ибо не может быть видим плотскими глазами. Его слава бесконечна, величие необъятно, высота непостижима, могущество неизмеримо, мудрость неисследима, благость неподражаема, благодеяния неизреченны. Ибо если назову Его светом, то я скажу об Его творении; назову ли Его Словом, скажу об владычестве; назову ли Его умом, скажу об Его мудрости; назову ли Духом, скажу об Его дыхании; назову ли мудростию, скажу об Его порождении; назову ли крепостью, скажу об Его могуществе; назову ли силою, скажу об Его деятельности; назову ли Промыслом, скажу об Его благости; назову ли царством, скажу об Его славе; назову ли Господом, — назову Его судиею; назову ли судиею,— назову Его праведным; назову ли отцом — скажу о Его любви; назову ли огнем, — скажу о Его гневе».

Вот похожий фрагмент из «Дао дэ цзин»:

«Вот вещь в хаосе возникающая, прежде неба и земли родившаяся! О, спокойная! О, пустотная! Одиноко стоит она и не изменяется. Повсюду действует и не подвергается опасности [уничтожения]. Ее можно считать матерью поднебесной. Я не знаю ее имени. Обозначая знаком, назову ее дао; произвольно давая ей имя, назову великой. Великая назову ее преходящей. Преходящая назову ее далекой. Далекая назову ее возвращающейся».

Однако полное видение Бога он переносит в эсхатон:

«Когда отложишь смертное и облечешься в бессмертие, тогда узришь Бога, как следует. Ибо воздвигнет Бог плоть твою бессмертную вместе с душою; и тогда, сделавшись бессмертным, узришь Бессмертного, если ныне уверуешь в Него...»

Фрагмент вполне соответствует Писанию. Кроме того, в качестве основного средства перехода «от дел тьмы» к «свету» является вера:

«Прежде же всего да утвердятся в сердце твоем вера и страх Божий, и тогда ты уразумеешь это... И почему ты не веруешь? Или не знаешь, что во всех делах предшествует вера

Теперь переходим к интересующему нас фрагменту. Описывая некоему Автолику все домостроительство спасения, он рассуждает об Адаме:

«Но кто-нибудь спросил нас: смертным ли по природе сотворен человек? Нет. Значит, – бессмертным? Не скажем и этого. Но скажет кто-нибудь: итак, он сотворен ни тем, ни другим? И этого не скажем. Он сотворен по природе ни смертным и ни бессмертным. Ибо если бы Бог сотворил его вначале бессмертным, то сделал бы его Богом; если же наоборот – сотворил бы его смертным, то Сам оказался бы виновником его смерти. Итак, Он сотворил его ни смертным и ни бессмертным, но, как сказали выше, способным к тому и другому, чтобы, если устремится он к тому, что ведет к бессмертию, исполняя заповедь Божию, получил от Него в награду за это бессмертие, и сделался бы Богом; если же уклонится к делам смерти, не повинуясь Богу, сам был бы виновником своей смерти. Ибо Бог создал человека свободным и самовластным. Итак, что человек навлек на себя своим нерадением и непослушанием, то Бог ныне прощает ему по Своему человеколюбию и милосердию, если человек Ему повинуется. Как непослушанием человек навлек на себя смерть, так повиновением воле Божией желающий может доставить себе вечную жизнь. Ибо Бог дал нам закон и святые заповеди, исполняя которые всякий может спастись и, достигнув воскресения, наследовать нетление».

Во-первых, мы имеем логическую связь — «бессмертие = Бог», что, очевидно, ложно. Дьявол тоже бессмертен. Во-вторых, по мнению Иринея, например, что увидим ниже, Адам был сотворен идеальным и бессмертным, поэтому Христос в своем воплощении воссоздает первого Адама. В-третьих, самое главное: не создает Бог Адама бессмертным, чтобы не творить еще одного Бога?

Или как понимать эту фразу: «Ибо если бы Бог сотворил его вначале бессмертным, то сделал бы его Богом»? Если же Бог, вероятно, не хотел делать еще одного Бога, то почему потом Адам, исполняя заповедь, все же мог «сделаться Богом»? Следуя этой же логике «бессмертие = Бог», человек, получающий бессмертие через веру и крещение, становится Богом. Очевидно, что это совершенно ложное утверждение. И опять, как мы видим, то «богом», то «Богом». Кто расставляет эти заглавные буквы? В данном тексте заглавная буква. Непонятно, что хуже: то ли много больших Богов, то ли много маленьких.