Наставник
В тексте Псевдо-Симеона следует второе важное соображение: необходимость учителя и абсолютное послушание, которое монах должен иметь по отношению к нему. В тексте Никифора это предварительное условие выражено еще более четко:
«Кажется мне, что и такое благо исчезло вместе с послушанием. Ибо послушание уводит возлюбленного своего от настоящего века сего лукавого, являет его беззаботным и беспристрастным, соделывает [его] легко и незамедлительно текущим к искомому пути, если только сможет он разыскать надежного проводника. Ибо что преходящее отторгнет ум умерщвленного послушанием для всякого пристрастия мирского и телесного?... Пред отцом же своим, чтобы делать ни добавляя, ни убавляя все, что он говорит тебе по усмотрению своему... Вслед за строгим послушанием, писанным выше, тебе нужно делать все совестливо, ибо без послушания нет и чистой совести».
В исихазме существует структура посвящения: человек не может учиться в одиночку, но нуждается в руководстве наставника. У духовника есть две функции: первая — научить технике молитвы, вторая — увести ученика от «падений и излишеств», вызванных лукавым.
Традиция йоги столь же однозначна: нельзя изучать йогу в одиночку, без руководства мастера (гуру) не обойтись. В Индии обучение ведется устно, «из уст в уста»; достичь этого по книге невозможно. Во введении к «Амратакунда» мы находим подобное указание:
«Науки этих людей (индийцев) не могут быть поняты через книги, но только через общение от человека к человеку».
Эти отношения ученика и мастера важны не только для самого посвящения, но и потому, что йогин начинает отказываться от своего мирского мира (семьи, общества) и, направляемый своим гуру, стремится преодолеть поведение и ценности своего собственного человеческого состояния.
Также в исламском мистицизме инициация — это начальный договор, в котором ученик отдает себя в руки мастера, шейха. Обучение происходит конфиденциально и поэтапно, в ходе которого ученик проходит через различные инициации. Они также включают в себя передачу божественного Имени. Образование братств ṣūfī представляет собой такой вид передачи от мастера к ученику.
Важную роль в совершении коллективного зикра играет духовный наставник и руководитель суфийской общины. Он наблюдает за исполнением зикра во время совместных радений с тем, чтобы его последователи не позволяли себе симулировать экстатическое поведение или «работать на публику». Что касается индивидуального зикра, то его исполнитель должен полностью забыть обо всём окружающем и постоянно удерживать пред мысленным взором образ своего шейха.
Давайте поразмыслим над этим. Какая деятельность христианина не находит поддержки у Бога, так, что Он попускает человека сойти с ума и покончить собой? Что нужно делать, чтобы Бог, который «вселился» в человека крещением, который «учит нас всему», который «Духом водит» нас, как наш Отец, не только оставил нас, но и попустил сходить с ума и быть обманутым бесами? А вместе с тем, такое занятие у христианина есть. Как же оно называется? Внутренняя молитва. Внутренняя, сердечная, умная молитва требует наставника, чтобы не сойти с ума и не порешить себя. Неправда ли, очень интересно? То есть, на всех других христианских путях наставник не требуется, но Бог наш наставник, а на этом, самом священном пути, Бога уже недостаточно. А может все наоборот? Наставник нужен потому, что Бога нет на этом пути? Может Бог говорит: «Хочешь в пупке увидеть свет?» — не буду тебе мешать.
Другой вопрос — почему этот путь такой опасный? Почему святая молитва (как они утверждают) к Богу, чаще всего приводит к погибели души и тела, психики и личности?
Никодим Святогорец:
«И сколько уже от этой козни вражеской погибло душ, которые, поддавшись рвению неразумной ревности и в своих самоумерщвлениях преступая за меру собственных своих сил, пропали в своих измышлениях подвижнических и сделались посмешищем злых демонов! Чего, конечно, не случилось бы с ними, если б они держались доброго рассуждения и совета, и не забывали, что эти самоумертвительные подвиги, хотя похвальны и плодотворны там, где имеется для них достаточная сила телесная и смирение душевное, всегда, однако ж, должны быть управляемы благоразумием и употребляемы лишь как средство к духовному преуспеянию, а не возводимы в достоинство целей, и то умаляемы, то увеличиваемы, то изменяемы, то совсем прекращаемы на время».
А где человек узнает, что он «преступил меру собственных сил»? В моем случае я узнал это в неврологической клинике. А где это узнали все мои единомышленники? На приеме психотерапевта? Или на исповеди, сообщая, что бес в них вселился?
Виктор Бойко:
«Йога стремится к трансформации посредством физических и духовных упражнений, которые мыслятся как способ непосредственного воздействия на душу. Все шаги и этапы этого процесса предписываются с величайшей тщательностью и требуют от человека исключительной физической выносливости и сосредоточенности».
Наши святые предостерегают так:
«Все привходящее в душу, говорят отцы, чувственное то или духовное, [как скоро] сомневается в нем сердце, не принимая его, возникает не от Бога, но послано врагом. И, если заметишь свой ум некоторой невидимой силой влекомым к внешнему или ввысь, не верь тому и не позволяй ему влечься, но тотчас принудь его к своему делу. Правда, иногда враг внутри природных чресл мечтательно видоизменяет духовное как хочет, предлагая одно вместо другого. Он вместо теплоты наводит неравномерное жжение, так что душа отягощается этого рода хитростью, вместо веселья возбуждает бессловесную радость и мокротное наслаждение, отчего явно происходят самомнение и тщеславие. [Хотя враг], укрываясь от неопытных, пытается свое обольщение выставить [под образом] действия благодати, но время, опытность и чувство обыкновенно обнаруживают сатану перед теми, которым не безызвестно совершенно его коварство. Гортань, по слову Писания (см.: Иов 34, 3), различает яства, то есть вкус духовный показывает ясно и безошибочно все, каково оно есть».
Обратите внимание: кто защищает подвижника от «козней сатаны»? Думали Бог? Ничуть: «время, опытность и чувство», да и то «обыкновенно», то есть чаще всего. Кому повезло, у того было достаточно времени и опыта, а кого быстро обманул сатана, те и погибли. А почему так сатана настойчив именно с аскетами? Почему не с семьянином, пастырем, миссионером в Афганистане, волонтером в христианском служении в тюрьмах? Почему там сатана не сводит с ума людей? Почему, как у Иосифа Исихаста, не срывает кровлю с дома? Как у преп. Серафима не закидывает огромный пень в хату? А Лествичник ответит вам:
«Все желающие с пламенным усердием проходить подвиг (иночества), рассмотрим внимательно, как Господь всех пребывающих в мире и живых назвал мертвыми, сказав некоему: «оставь мертвым, то есть мирянам, умершим в суете мирской, погребать мертвых телом» (Лк.9:60)».
Мы — мертвые, лукавому незачем нас смущать. Мы и так в ад идем. И мешать не нужно.