Исаак Сирин.

Предисловие

Предлагаемое вниманию читателей в настоящей публикации Третье собрание Исаака Сирина полностью содержится в единственной рукописи (Tehran. Issayi Collection. Ms. 5 = T); некоторые входящие в него трактаты представлены и в других рукописях. Научное издание сирийского текста Третьего собрания, включающее также перевод на итальянский язык, общее вводное исследование, подробные примечания и комментарии, выпустил в 2011 г. известный итальянский специалист по наследию Исаака Сирина Сабино Кьяла^[1]. В рукописи T Третье собрание состоит из 17 трактатов. Три из них уже были известны и изданы в составе Первого собрания (трактаты 14 и 15 Третьего собрания = 22 и 40 по нумерации сирийского издания Первого собрания^[2]) и Второго собрания (трактат 17 Третьего собрания = трактат 25 Второго собрания^[3]), поэтому они не были включены в издание сирийского текста Третьего собрания. Так как их переводы на русский язык уже существуют и опубликованы, в настоящую публикацию они также не входят.

В 2014 г. Григорий Кессель опубликовал перевод 5-го и 16-го трактатов Третьего собрания. В 2015 г. Евгений Барский и Максим Калинин подготовили перевод 7-го трактата этого собрания, оставшийся неопубликованным. В 2017 г. вышел перевод 10-го трактата, подготовленный священником Александром Полховским. В 2020–2021 гг. Максим Калинин подготовил перевод остальных трактатов Третьего собрания по изданию С. Кьялы, обращаясь также к T в спорных случаях. Работа над переводом была профинансирована Евгением Жуковым, основателем Благотворительного фонда переводов христианского наследия (virtusetgloria.org). Переводчик выражает Евгению Жукову свою глубокую благодарность.

В настоящей публикации текст 14 уникальных трактатов Третьего собрания приведён полностью. Авторство переводов 5, 7, 10 и 16 трактатов отмечено в примечаниях, для уже публиковавшихся переводов указано место их издания. Тексты снабжены как комментариями переводчиков, так и примечаниями редактора, готовившего перевод к публикации — Дмитрия Смирнова. В этих примечаниях приводятся наблюдения издателя Третьего собрания, С. Кьялы, со ссылками на его издание. Кроме того, к переводам трактатов 5, 7 и 16 примечания такого рода добавил Александр Преображенский.

Текст Третьего собрания неоднократно разбирался Максимом Калининым с участниками семинара «Сирийские мистики VII–VIII вв.» в «Лаборатории ненужных вещей» в 2020–2025 гг. Эти обсуждения получили отражение в ряде переводческих решений и комментариев к тексту.

Просим читателей обратить внимание на экскурс «Hergā — делание разума», помещенный в конце настоящей публикации в качестве приложения к переводу. Этот экскурс подготовлен Максимом Калининым и Александром Преображенским для их издания новонайденных глав Иосифа Хаззайи. В Третьем собрании Исаака Сирина особенное внимание уделено деланию, которое обозначается термином hergā. Буквально этот термин означает «размышление», однако у Исаака Сирина этот опыт приходит к состоянию, которое выше дискурсивного мышления. В русском переводе Третьего собрания мы последовательно передаём hergā как «размышление», имея в виду буквальный смысл сирийского термина, который «лежал на поверхности» для читателей Исаака Сирина. Однако читателю важно помнить, что зачастую hergā не сводится ни к рассуждению, ни к размышлению в бытовом понимании этого слова, ни даже к богомыслию. Экскурс содержит свидетельства восточносирийских мистиков Исаака Сирина, Симеона д-Тайбуте и Иосифа Хаззайи об уровнях делания, обозначавшегося термином hergā, а также о роли молитвы и чтения Священного Писания в этом делании.

Дадим несколько дополнительных пояснений о переводе терминов:

sukkālā — в большинстве случаев передается словом «прозрение»;

kyānā — передаётся как «природа» или «естество»;

ʔīṯūṯā — всегда передаётся как «сущность»; следует при этом учитывать, что у Исаака Сирина термин ʔīṯūṯā обозначает не недоступную для творений сущность Бога, а вечное и равное себе божественное бытие, непостижимое разумом, но открываемое Богом человеку и доступное, по воле Бога, приобщению;

myatrā — передаётся как «добродетельный» или «превосходный» в зависимости от контекста;

dubbārā и dubbārę — передаются как «жительство» (в значении «образ жизни»).

Субстантивированные прилагательные мн. ч. ж. р. в абстрактном значении передаются формами ед. ч. ср. р. или во мн. ч. с добавлением «вещи», в зависимости от того, как перевод будет звучать стилистически. Так, ʔarʕānyāṯā = «земные вещи» или «земное».

В квадратные скобки [] заключены слова, добавленные для связности речи.

В фигурные скобки {} заключены слова, реконструируемые издателем (С. Кьялой) для поврежденных мест в рукописях.

Переводчик стремился передать как можно точнее сложные синтаксические конструкции Исаака Сирина. При необходимости длинные периоды разбивались на короткие предложения, однако переводчик избегал упрощения фраз, передающих важные для Исаака Сирина оттенки смысла. Стиль Исаака Сирина таков, что он не позволяет читателям «разогнаться», создавая ограду для их мыслей. Переводчик и издатели надеются, что читатели Третьего собрания найдут возможность для внимательной встречи с текстом, хотя бы на короткое время, а свидетельства о божественной любви, рассеянные всюду по тексту Третьего собрания, всегда поддержат тех, кто принял их всерьез.

---